С.А.Смирнов

КУЛЬТУРА КАК КАПИТАЛ

к вопросу о культурном сценарии развития Новосибирска

Мировая практика и авторитетные суждения разных экспертов по проблемам культурной политики показывают, что времена, когда культура была лишним грузом для бюджета и головной болью для чиновника, – эти времена проходят. Культура все более понимается не как статья расходов по остаточному принципу, а как символический капитал, который может стать и становится реальным локомотивом развития городов и территорий и обладает таким ресурсом и потенциалом, который фактически по долговременности и значимости перевешивает потенциал собственно индустриального или торгового секторов экономики.

Да, разумеется, есть проблема – насколько эффективна культура как инструмент развития и возможно ли эту эффективность каким-то образом измерить. Эксперты признают, что сегодня в мире мало городов  и территорий, которые всерьез задумываются над тем, как оценить эффективность программ развития, базирующихся на культуре.

Обратимся к конкретному мировому опыту. Он показывает, что культура в виде культурных проектов и сценариев развития может вывести депрессивные территории и города на новый уровень развития. Об этом говорят примеры провинции Пьемонт в Италии, Барселоны, ряда британских городов (бывших заброшенных шахтерских городов), британского Манчестера, французского Лиона. В Европе вообще есть программа возрождения и реабилитации депрессивных городов с помощью современных креативных художественных и культурных проектов.

В британском Министерстве культуры разработан документ «Культура как главный ресурс возрождения территорий». Согласно его идеологии, если программы развития территории не имеют культурной составляющей, они не работают.

В бывшем британском шахтерском городке г. Гэйтсхед был реализован четырехлетний проект «Искусство в общественных пространствах». В рамках программы реабилитации городка  было реконструировано бывшее брошенное зернохранилище и на его базе создан крупнейший в Британии (после Лондона) выставочный центр современного искусства. Также был построен концертный комплекс на два зала, а также была сооружена огромная 20-метровая скульптура «Ангел Севера» (автор Э.Громли, британский скульптор), установленная прямо над заброшенной шахтой, ставшая символом местности (его ангелом-хранителем) и символом возрождения территории, когда-то депрессивной.

Пример Пьемонта говорит о еще более масштабных проектах. Олимпиада в Турине (провинция Пьемонт) всем известна. Но мало кто знает, что в Турине находились основные заводы компании «Фиат». И мало кто помнит, что именно Турин – родина кинематографа.

В 90-е годы, как и многие другие компании, компания «Фиат» стала переводить свое производство в страны третьего мира и Восточной Европы. Пьемонт захлестнула волна безработицы. Городским властям необходимо было осуществить смену сценариев развития, смену позиционирования города и провинции в стране и мире. Раньше при упоминании Турина у всех были одни ассоциации: Турин – место, где заводы компании «Фиат», где плохая экология, тяжелая промышленность, грязь, отсутствие квалифицированных специалистов и плохо с культурой.

И городская власть обратилась именно к культуре как к средству возрождения. Для этого надо было придать городу иной облик, причем, прежде всего средствами культуры.

Тогда организовали и стали проводить ежегодный Международный Туринский кинофестиваль для начинающих режиссеров, продюсеров и сценаристов. Организовали Музей кино. Стали проводить Туринскую книжную ярмарку, крупнейшую в Италии, Туринский театральный фестиваль. Окончилось это Олимпиадой.

Опыт Барселоны также показывает: за двадцать лет можно изменить не просто облик города, можно сменить его ориентацию, сменить сценарий развития, в основе которого лежит культура как главный локомотив развития. Грязная, задымленная Барселона 80-х теперь превратилась в чистый, открытый культурный город мирового значения. А начинали в Барселоне с того же: демонтаж промышленной зоны, вывод промпредприятий за черту города, музыкальные и театральные фестивали, реставрация памятников, Олимпиада, приток туристов. И как следствие – капитализация территории.

Что здесь важно учесть? Важно то, что была изменена именно политика управления развитием территории, был сменен сценарий, направленный на формирование города как культурной столицы. И за счет этого был организован приток капиталов на территорию, причем долгосрочный.

Уроки европейских городов понятны и очевидны и не кажутся фантастикой. Главное – то, что ситуация этих названных городов очень похожа на ситуацию наших российских городов, бывших когда-то крупными промышленными центрами. Новосибирск здесь – не исключение.

Итак, в какой мы ситуации?

Экономисты периодически напоминают нам, что в Новосибирске могут реализоваться сценарии разного типа: промышленного центра, торгово-транспортного центра, инновационного центра.

Я убежден, Новосибирск по своей внутренней природе, своему геополитическому положению, по тем процессам, которые в нем протекают, не может строиться как промышленный центр. Он был таковым, когда на его площадях размещались оборонные заводы. И когда в него перевели оборонную науку. И насоздавали полтора десятка вузов для подготовки кадров под эту старую теперь уже экономическую модель. 

Реально же и по внутренним ресурсам наш город становится сервисным бизнес-центром. Этаким городом-предпринимателем.

К этому я отношусь спокойно. Более того. Это есть реальный шанс начать вырабатывать новый сценарий развития, только теперь стратегический и выработанный на внутреннем  ресурсе, а не на внешней игле столичных заказов.

Почему я так считаю?

Мне один голландский эксперт в Роттердаме говорил, что удобнее всего представить город как человека. Чтобы увидеть его манеры, повадки, привычки. Тогда очень легко можно начинать обдумывать сценарий жизни города как единого субъекта развития. Он мне сказал: «Ты знаешь, Роттердам похож на мою жену, которая от меня ушла 10 лет назад». И начал мне описывать ее привычки, манеры и проч. И я буквально увидел этот город.

Так вот. Новосибирск, мне кажется, похож на этакого подростка 12-13-ти лет, с разбитыми коленками, выросшего из своих штанов, с острыми локтями, долговязого и неуклюжего. Он быстро растет, не понимает, что ему надо, но всего хочет, бросается в разные стороны, его распирает от всех желаний, которые на него обрушились.

Но главное – у него все впереди. И ему предстоит именно сейчас определиться, как дальше жить и куда развиваться.

А теперь перейдем от метафоры к аргументам.

Первое. Новосибирск переживает реальный кризис идентичности себя как города. Он, долгое время развивавшийся под воздействием внешних толчков, теперь должен найти свою внутреннюю основу для развития, и тем самым начинать искать и обретать свое лицо.

Второе. По своей истории и модели развития Новосибирск хотя и соцгород, но не совсем типичный. В нем были запущены несколько параллельных сценариев, точнее несколько ресурсов развития. И одновременно на его территории были развернуты несколько центров развития. В городе реально сложился полицентризм и многовекторность развития.

Вопрос – этот полицентризм является тормозом развития или ресурсом? Если город по-прежнему выстраивать по модели соцгорода, то этот полицентризм будет тормозом. Если же город развивать по-новому сценарию и как город-предприниматель, то этот полицентризм становится ресурсом развития.

Город наш не моноукладен, он активный, живой, с достаточно большим количеством предприимчивых людей, из которых может сложиться реальная критическая масса для того, чтобы повернуть город в русло настоящей стратегии развития, базирующей на культуре как на капитале, настоящем локомотиве развития. Поскольку торговый капитал не может быть стратегическим и устойчивым. Нельзя строить свою стратегию на сервисных проектах, то есть быть постоянно на обслуживании. Нужны собственные стратегические линии развития. А таковыми могут быть самостоятельные  области экономики. В нашем случае это – культура и образование, только понимаемые по-иному, не как ведомства.

Еще раз о культуре      

6 марта в Париже скончался последний столп постмодерна Жан Бодрийяр. Можно по-разному относиться к его симулякрам. Но он в свое время предложил одну весьма разумную идею – культуру понимать не с точки зрения привычных ценностей, нравственно нагруженных, а с точки зрения событий символического обмена.

Почему зрители ходят в один театр, а в другой не ходят? Почему одни книжки идут нарасхват, а другие нет? Не просто ведь потому, что одни авторы – талантливы, а другие – нет. А потому что в месте, куда приходит зритель, либо происходит событие встречи, событие символического обмена, либо не происходит. И люди помнят именно это событие, эту событийность. И жизнь наша и состоит из событий. Если событий в твоей жизни нет – бери простынку и ползи на кладбище. 

Так вот, город – это такая площадка точек символического обмена. Чем более плотные эти точки, чем плотнее, гуще их концентрация, тем богаче городская среда.

Культуру я понимаю именно как такой прецедент-событие обмена знаками, символами, смыслами, в результате чего человек меняется. Он начинает по-другому думать, получает новое видение чего-то, обретает какой-то новый смысл.

И заметьте, это не относится буквально напрямую только к музеям и театрам. Это относится вообще ко всей городской среде! И чем больше таких точек-событий происходит в городе, тем богаче городская жизнь.

И это связано сугубо с предпринимательской активностью граждан города. А не только с деятельностью учреждений культуры.

Именно за счет этой событийности происходит постепенное изменение облика города, его образа. А образ города, понятное дело, меняется сугубо культурными средствами, а не самой по себе промышленностью и торговлей.

Если в городе запускается какой-либо промышленный или торговый, транспортный проект, то без культурной обертки он будет не эффективным и не долгоиграющим.

Поэтому когда я говорю о культуре как о капитале развития территории и о культурном сценарии, я, повторяю, говорю не только о культурных учреждениях, я говорю о смене образа города, о запуске другого режима жизни, другого стиля, основанного на его внутренних ресурсах, то есть на реальной активности самих граждан.  

Что мы имеем?

Итак, Новосибирск реально перестает быть промышленным и научным центром. То есть не просто городом, где есть свои производства и наука, а именно центром.  Естественным образом в его развитии все более начинает преобладать сценарий сервисного центра – центра транспортного, торгового, образовательного, финансового, центра разных услуг. Новосибирск все более становится местом, где удобнее всего проводить конгрессы, экономические конференции и симпозиумы, нежели возрождать заводы и фундаментальную науку.

Некоторый опыт реализации культурных проектов у Новосибирска уже есть. Это Рождественский фестиваль. Это театральный фестиваль памяти Редлих. Это международная бьеннале графики. В свое время Новосибирск был даже одной из джазовых столиц. Примеры можно умножить. Это примеры, прецеденты, показывающие, что у Новосибирска, конкретно, у новосибирской гуманитарной общественности есть ресурс проводить крупные события, организовывать настоящий культурный перформанс.    

Но теперь на повестку дня встает иная задача: перейти от прецедентов и точечных действий (нашли деньги на фестиваль, потратили, провели, отчитались – и до следующего) – к формированию иного образа города, формированию сценария развития города, фундаментом которого является не промышленность и транспорт, а культура и связанная с ней инфраструктура (гостиницы, бизнес-центры, дороги и др.).

Но прежде чем обсуждать конкретное содержание образа, надо содержательно посмотреть на карту мира и Евразийского континента и понять – на что можно реально ставить в Новосибирске, который хоть и в центре континента, но он удален от основных центров, европейских и азиатских столиц. Он удален от основных магистралей. Кто и на что может приехать в наш город? На какую проектную идею надо ставить? И в связи с этим – на что реально можно подвигнуть инвесторов и политиков, чтобы культурный проект рассматривался как инвестиционный?

Ведь кроме всего прочего мы можем спросить себя – как выбирают места для своих штаб-квартир крупные компании? Они ориентируются в том числе и на культурный потенциал крупных городов. Это связано, конечно же, не только с возможностью приятно проводить время после работы, но и с общим интересом к креативности городов. К примеру, эксперты Института экономики города несколько лет занимаются разработки рейтингов и индикаторов развития городов. Они поняли, что в число показателей городского развития входят такие вещи, как индекс креативности. Например, доля работников креативных профессий  на рынке труда. 

Такая степень креативности города зависит напрямую от культурного ресурса. А последний буквально сидит на реальных городских группах, на гражданах города. И здесь вопрос – а есть в городе городские сообщества, которые готовы будут сдвигать его в сторону культурного сценария?

Ответ – пока нет. Есть разные точки активности. Есть разные городские группы, которые еще никак не соорганизованы, не слышат друг друга. У каждой городской группы свой интерес. А целое города никто не держит.

Думаю, наступает пора (а это решится в ближайшие два-три года) менять наши привычки и формировать реальное стратегическое городское сообщество, нацеленное на голубую  фишку – культуру как капитал и главный сценарий развития, на формирование Новосибирска как культурной столицы региона.

Это будет реально настолько, насколько будет сильным и направленным наше самоопределение.

Культура как капитал