Автор: Ямпольский М.
Ямпольский М. Муратова. Опыт киноантропологии. / Михаил Ямпольский. – СПб.: Сеанс, 2008. – 308 с.
Известный интел лектуал, представитель современной философской гуманитарной мысли, завсегдатай московской интеллектуальной богемы, знаток современного кино попытался не просто написать книгу о кинематографе Муратовой, но представить его как антропологию, рассмотреть оптику режиссера через категории человеческого существования и человеческих ситуаций.
Надо отдать должное Ямпольскому. Он не увлекается сугубо киношным анализом и не смакует по-киношному богемно то, что происходит с персонажами в фильмах Муратовой, не анализирует ракурсы и оптику оператора, не обсасывает нюансы актерской игры. Богатый и многослойный мир Киры Муратовой нуждается действительно в ином не только языке, но и ином исходном понимании. Кино Муратовой для меня – это индикатор вообще всего того, что происходит с миром и человеком. Причем индикатор настолько злой, мизантропический, что к нему трудно привыкнуть. Диагноз Киры убийственный: пациент скорее мертв, чем жив.
Ямпольский называет киноантропологию Муратовой описательной философией. И сравнивает ее с «Опытами» Монтеня. Великий француз в свой жестокий век пытался проделывать опыты над собой, опираясь на традицию эпикурейцев и стоиков. Он проделывал опыты, опираясь на нравственные максимы (впрочем, скажет знаток духовных практик С.Хоружий, эти опыты не предполагали «умопремены», кардинального преображения человека). Этот ригоризм позволял человеку выжить, опираясь на иронию над миром и занимание позиции наблюдателя по отношению к нему.
Так и Муратова, язвительно и иронично наблюдает за жестоким ужасным миром, не жалея и не скорбя ни о чем и ни о ком.
Так ли это?
Ямпольский при этом добавляет серьезное замечание. Описание Муратовой потому и не предполагает анализа и глубокого метафизического обобщений. Ее картины – это карты-описания, слои видения: «Но такое наслаивание поверхностей взывает именно к описанию, а не к объяснению и метафизике внутренних смыслов и субъективности, которые Муратова решительно и последовательно отметает на протяжении всей своей карьеры» (с. 287).
И вот она раскладывает свой пасьянс, на каждой карте – своя человеческая ситуация. Легла и легла карта. И ничего уже с ней не поделаешь. В отличие от многих режиссеров Кира не сочиняет свой миф. Она берет мир как есть, но не в документе-знаке, а в разрезе, почти анатомически, вещественно.
Есть, конечно, некая натяжка у Ямпольского называть свою книгу киноантропологией. И привязка в конце книги Иммануила Канта с его «Прагматической антропологией» и Мишеля Монтеня с его «Опытами» выглядит искусственной. Но все же попытка весьма важна. Кино Муратовой еще не по зубам не только киноведам и киноманам. Она не по зубам тем более философам, у которых вообще нет языка понять этот мир и человеческую ситуацию. А кино Муратовой – это концентрат этого страшного коммунального мира, в котором гибнет человек. Если в «Коротких встречах» и «Познавая белый свет» была еще какая-то надежда, то в «Астеническом синдроме» все уже кончено. Цинично и страшно.
Какой будет последняя карта в пасьянсе у Киры Муратовой?
Книга издана как книга-альбом. Разумеется, богато снабжена иллюстрациями, среди которых (кадров фильмов) – лицо Автора, Киры Муратовой. Скорбное выражение. Внимательный взгляд. И какая-то безнадега…
Тираж не указан. Купил в Москве в «Фаланстере». |
