|
.jpg) Письмо Марка Мееровича из Китая
Вячеслав Леонидович Глазычев ( 1940 - 2012)
Наше знание сформировано теми, кто возрождал запрещенную историю советского архитектурного авангарда, безоглядно конфликтуя с официальной идеологией. Наши идеи впитаны от наших учителей – реформаторов-шестидесятников, безоглядно веривших в то, что архитектура способна создавать нового человека и улучшать общество.
Наша убежденность, во многом, результат наших споров и сотрудничества с нашими старшими коллегами, впоследствии ставшими близкими товарищами и даже друзьями.
Наша надежда в том, что наши ученики станут нашими последователями…
Но этого не произойдет. Следующие за нами поколения – совсем другие, нежели мы. Они талантливые, они умные, они деловые. Но они другие.
Они значительно острее, чем мы, видят за ситуацией проектирования заказчика, с которым нельзя испортить отношения из-за будущих заказов. Они обостреннее ощущают бурление денег, которые позволяют им содержать подчиненных, офис, технику. Они глубже ощущают за ситуацией проектирования свою беззащитность – все почти мгновенно может обернуться так, что в этом городе у них уже никогда не будет работы ….
Мы, создавая архитектурный облик или планировку, прежде всего, решаем социальную проблему или осуществляем культурную инициацию. За ярким образом или эффектной формой мы всегда стремимся разглядеть гения места или городскую проблему.
Мы разгребаемся в городской сумятице до тех пор, пока не поймем, зачем здесь возникает та или иная постройка. И должна ли она здесь быть вообще …
Вячеслав Леонидович скончался 5 июня 2012 г. Инфаркт.
Нас разделяет всего десяток - полтора лет. Но это уже поколенческий разрыв. Такой же резкий, как и у нас с нашими учениками, от которых отделяет еще меньше - пять-семь лет. Но между нами и Вячеславом Леонидовичем не было взаимонепонимания, присущего разным поколениям. Наши взгляды, профессиональная идеология, исследовательские и организационные подходы совпадали.
В послеперестроечные годы мы также, как он, встали грудью перед изламывающей смысл проектирования лавиной профессиональной подлости и лжи, когда наши коллеги и сокурсники в угоду новых капиталистов готовы были «творить» все, что те от них требовали и «научно» обосновывать все, что повелевала власть.
Мы боролись с точечной застройкой и протестовали против уничтожения общественных пространств. Мы бились за сохранение исторической среды наших городов, выгорающей из-за целенаправленных поджогов и догнивающей из-за наплевательского отношения муниципальных властей. Мы противостояли вакханалии землеотводов …
Мы прикрывали наших молодых коллег, точно также, как когда-то Вячеслав Леонидович прикрывал нас – в ученых Советах, высоких комиссиях, дискуссиях, научных и организационных инициативах.
Мы оберегали наших воспитанников от столкновения с реальностью. А они «защищали нашу спину», воплощая и талантливо развивая наши проектные идеи.
И если раньше они самовыражались в уютной тиши офисов, то теперь именно они выходят один на один с отвердевшей и окрепчавшей системой частно-государственной коррупции, когда городская территория воспринимается теми, кто избран рачительно руководить ею, исключительно как место безмерного обогащения и кормления приближенных. Системой, которой архитектор не нужен. Он, как реликтовый пережиток прошлого, заполняет своей суетой случайно сохраняющееся за ним место в процессах инвестирования денег в строительство недвижимости. В подавляющем большинстве ситуаций он необходим лишь как вынужденная ступень комплектования документов, разрешающих строительство, а потом все начинает происходить без его участия и без его контроля, а часто, просто вопреки, его замыслам, воплощенным в чертежах. Его знания, его мысли, его предложения «по улучшению и совершенствованию» никому не нужны – все и так расхватают, раскупят, распилят …
Нам некому передать выстраданную позицию, «сдать пристрелянный окоп».
Нам некому перепоручить журналы, которые мы издаем.
Нам некому передать наши фирмы.
Нам некому наследовать наши профессиональные взгляды.
Все наше уходит вместе с нами.
Со смертью Вячеслава Леонидовича умерли многие надежды «построить» в отечестве что-либо осмысленное в сфере урбанистического образования, в общественной практике градоформирования, в теории городского управления. Можно, конечно, сжать зубы и упрямо твердить: «Грош нам всем цена, если с его физической смертью умрет и его дело … . Теперь только все и начнется …». Но, не верю. Я уже много раз проживал подобные ситуации и много раз убеждался в том, что без Личности нет Истории.
Ушел Лидер.
Ушел человек, который мог увлекать знанием, убеждать словом, поддерживать действием (в том числе и политическим).
И встать на его место некому...
Мир его праху.
Пока мы сами живы, память о нем будет с нами.
Марк Меерович.
|
